Книжный магазин «Knima»

Альманах Снежный Ком
Новости культуры, новости сайта Редакторы сайта Список авторов на Снежном Литературный форум Правила, законы, условности Опубликовать произведение


Просмотров: 283 Комментариев: 0 Рекомендации : 0   
Оценка: -

опубликовано: 2018-03-03
Внимание, свободная публикация!


История, в которую трудно поверить (Глава четвёртая) | Arlekin | Рассказы | Проза |
версия для печати


История, в которую трудно поверить (Глава четвёртая)
Arlekin

… меня разбудил телефон. Он надрывался на кухонном столе. Многолетняя привычка тут же рвануть на телефонный звонок подняла меня с дивана, и погнала на кухню. Схватив телефон, и даже не посмотрев кто звонит, я прижал его к уху и каким-то не своим голосом ответил:
    — Да.
    Это была Манюня, без всяких прелюдий она тут же закричала:
    — Ты почему СМС-ку не прислал!? Мы чуть с ума не сошли! Не пишет! Телефон не берёт!
    — Извините, — ответил я спокойно, — Вы не туда попали.
    — Слушай! — чувствовалось, что она разозлилась, — Ты приедешь, и я возьму скалку и уже попаду точно туда!
    — Ты хочешь попасть именно туда? — я придал голосу такую интонацию, как будто был очень удивлён, — То есть в то место, о котором я сейчас подумал?
    — Ну хватит уже! — заорала она.
    — Ты подожди, — ещё спокойней продолжил я, — Если ты настроена решительно, то я с возвращением, пожалуй, повременю.
    — Господи Боже! Мне дома этот надоел со своими шуточками, и ты ещё, — взмолилась она, — Хва-тит!
    — Маша, ну, что ты нервничаешь. В твоих инструкциях ничего не сказано про СМС-ку по приезду, а я думал, как дело сделаю, так и пошлю.
    — Слушай, я тебя сама сейчас пошлю!
    — Так ты меня уже послала, поэтому я вот здесь.
    — Нет. Ты всё-таки невозможный человек, — и дальше я услышал в трубке, — На, разговаривай с ним сам, — это был голос Манюни.
    — Он что пьяный что ли? — это был голос её мужа.
    — Он трезвый хуже, чем пьяный, — это была опять Манюня.
    — Привет, бродяга! — сказал мне дружище уже в телефон с радостью в голосе, — Ты пошто Марию Константиновну обидел?
    — Я!? Да никогда! Ты же знаешь, что я в неё влюблён. А любовью обидеть нельзя.
    — Конечно знаю. Слушай, я так понял, что ты ещё в местные магазины не ходил?
    — Нет.
    — Я забыл тебе сказать, попробуй там местный шнапс, потрясающая вещь.
    — А я его с кем сяду пробовать?
    — Как с кем? А я думал ты уже с фрау какой-нибудь там замутил, поэтому молчишь, тебе пока не до нас.
    И тут в разговор ворвался голос Манюни:
    — Ну мужики, им бы шнапс и фрау. Ну-ка дай сюда телефон. Совсем охренели.
    Дальше телефон уже разговаривал голосом Манюни:
    — Ты скажи квартиру нашёл сразу не блудил там.
    — Нет.
    — Что нет? Не сразу нашёл?
    — Нет, нашёл сразу. Не блудил.
    — Хорошо. В квартире всё нормально, порядок.
    — Да. Всё хорошо.
    — У тебя уже почти восемь утра. Ты во сколько хочешь выйти?
    — А пожрать, между прочим, ты мне не предусмотрела и я голодный как волк. И заявляю официально, — я сделал паузу, — Без завтрака работать не буду.
    — Ну ты дело сделаешь, а там у тебя кафе по плану.
    — Нет и нет! Без завтрака работать не буду.
    — А ты что, с голодухи падаешь уже что ли? Ну купи там в центре бутерброд какой-нибудь.
    — Ага, тебе легко сказать: «В центре бутерброд», — передразнил её я, — А до центра ещё доехать надо.
    — Ну, доедешь, там транспорт часто ходит, — потом помолчав, она зачем-то добавила. — Сам ты «В центре бутерброд», разозлил меня, и я половину забыла из того, что хотела сказать.
    — Маша, а может и не надо ничего говорить, я сейчас пойду, и как загрызу кого-нибудь, так сразу духом и воспряну. Так, что давай, деньги на пустые разговоры тратить не будем, а я пошёл собираться, впереди день трудный.
    — Хорошо, — ответила она, уже очень спокойно, — Давай, пока.
    — Пока, — попрощался я и отключился.
   
    Яркий, контрастный и неимоверно многолюдный, по крайней мере в самом центре, город Берлин просто захватил меня. Я даже на какое-то время забыл про то, что я тут вообще-то по заданию. Я шёл по улице и щёлкал фотоаппаратом без остановки. Внимание заслуживало буквально всё: архитектура, с очень удачно сочетающимися современными и старинными зданиями, памятники на площадях, двухэтажные автобусы, велосипедные стоянки, витрины магазинов, плакаты на стенах домов и прочее, и прочее. И главное люди, разных мастей и национальностей, отличавшиеся друг от друга буквально всем: одеждой, цветом кожи, речью. Одни шли туда, другие обратно; прогуливались, спешили, стояли в группах с гидом возле какой-нибудь достопримечательности, заходили и выходили в дверях супермаркетов, то есть жизнь буквально бурлила, не смотря на то, что на часах было ещё утро. Транспорт шёл просто потоком, но он шёл, а не стоял в пробках. Это тоже удивляло, при таком количестве транспорта пробок не было. Напрашивался естественный вопрос — а за счёт чего? И ответа на этот вопрос я не находил.
    Оторваться от всего этого меня заставил голод. Голод так же заставил меня вспомнить про мою миссию. Я зачехлил фотоаппарат и подумал, что мне, пока я не выполню всё то, зачем сюда приехал, отвлекаться не стоит. А для начала, нужно найти, где бы перекусить.
    Согласно прописанному в инструкциях маршруту, я от автобусной остановки, до которой доехал от дома, должен был пешком дойти до банкомата. Я так и шёл, именно в ту сторону, и по дороге смотрел на вывески и рекламы, чтобы не пройти мимо какого-нибудь заведения, торговавшего чем-нибудь съестным.
    «Burger King», — прочитал я вывеску.
    «О! — подумал я, — Мне сюда».
    Небольшое помещение было поделено на две части, обеденная часть, в несколько столиков, и витрина-стойка, где и выдавали заказы две молодые миловидные девушки, одетые совершенно одинаково, отчего они были очень похожи. За столиками в разных концах сидели две небольших группы молодых людей, уткнувшись в свои телефоны. Я подошёл к стойке.
    — Guten Tag, — сказала одна девушка.
    Я в ответ кивнул головой, говорить что-то по-немецки, не зная оного, мне совершенно не хотелось. Я показал пальцем на аппетитный, в несколько слоёв бутерброд-сэндвич на рекламном проспекте, который был наклеен на стекло витрины. Одна из девушек тут же затараторила по-немецки. Я не среагировал. Девушки переглянулись. Эта же девушка повторила всё, только уже по-английски. Я развёл руками и покачал головой, давая понять, что не понимаю. Но, видимо, у девушек уже был опыт общения с такими, как я. Они перешли на язык жестов, сопровождая его всё-таки английским языком. Жестикулируя, они говорили по очереди, и в конце каждого предложения спрашивали:
    — Yes?
    Я кивал головой в знак согласия, потому что всё равно ничего не понимал. Отдельные знакомые слова из школьной программы дело не спасали. Но после того, как они принесли мне поднос с едой, я сразу всё понял. Оказалось, они рассказывали мне про то, что у них есть в ассортименте, и спрашивали меня, что я из этого буду заказывать. И я, как выяснилось, заказал почти всё. Я невольно рассмеялся. Девушки в ответ посмотрели на меня как-то очень строго.
    — Ладно, давайте, — сказал я им по-русски, и подумал, — Значит завтрак будет плотным.
    Банкомат я нашёл быстро. Два аппарата, выдававшие деньги, висели на стене за дверью в маленькой, метров восемь — десять, комнате, на первом этаже, одного из зданий центральной улицы. По виду эта дверь была похожа на дверь в подъезд, из деревянного массива со встроенными в него стеклянными квадратными окнами. Большая деревянная ручка на двери, крыльцо в одну ступень, и навес над крыльцом. Внутри не было никого, но было чисто и никаких надписей на стенах. Да и стены сами, они не были ни ободранными, ни облезлыми, хотя, чувствовалось, что это помещение давно без ремонта.
    Я достал конспект с инструкциями и банковскую карточку. Операцию по изъятию денег из банкомата произвел спокойно, без всяких сбоев. Деньги банкомат мне выдал мелкими купюрами, поэтому пачка получилась довольно внушительная. Сложив, деньги, карточку и конспект в дорожную сумку, я, так же пешком, двинулся по маршруту, который в конспектах значился под названием «Банкомат — Банк».
    «Как в известной одесской песни про школу бальных танцев Соломона Кляра: «Две шаги налево, две шаги направо…», — подумал я, вспоминая этот, уже заученный наизусть маршрут, и улыбнулся.
    Шестиэтажное, старинной постройки серое здание банка отличалось от всех рядом стоящих зданий. Оно было угрюмым и каким-то неприступным, как вершина скалы. На правильных его формах, словно разлинованные по линейке находились оконные проёмы небольших размеров. Сами окна были посажены глубоко во внутрь стены, что делало это здание похожим на строения в фильмах про тюрьму. Только решёток не было.
    «1900» — увидел я, барельефом выдавленные на стене цифры, выше вывески «BANK». Не трудно было догадаться, что это год постройки здания.
    «Ого, — подумал я, — видимо, в войну это здание не так сильно пострадало, что его потом только реставрировали, а не отстраивали заново».
    Вход в банк имел тамбур, но причём довольно странный. Первые двойные двери, открывающиеся в разные стороны, были из толстого стекла больше двух метров в высоту и с огромными, почти до земли, ручками из никелированного металла. Крыльца никакого не было. До дверного порога шла пешеходная часть улицы из небольших, но довольно таки ровных, гранитных камней размерами примерно семь на семь сантиметров, а дальше, за порогом, начинался мраморный пол тамбура банка.
    Просторный светлый с высоким потолком тамбур имел внутри себя крыльцо, высотой где-то ступеней пять и во всю стену длинной. Но ступени были только по середине крыльца и вели к другой двери, такой же высокой, как первая и так же открывающейся в две стороны, но уже деревянной массивной, отшлифованной и покрытой тёмным лаком. Прямо на крыльце, по разные стороны от ступеней, стояли две скульптуры. Из чёрного мрамора, почти в человеческий рост, они изображали двух подростков античных времён, едва сдерживающих рычащих псов. Смотрелось всё это, конечно, очень величественно, как вход в музей.
    Я открыл вторую дверь и попал в вестибюль, который был величиной чуть ли не вполовину спортивного школьного зала. Потолка в вестибюле не было. Потолок второго этажа и был потолком вестибюля, и от этого ощущение было такое, что этот вестибюль просто невероятных размеров. Справа от меня стоял стол, как для преподавателей в вузах. За столом сидели два не дюжих охранника в униформе. Прямо передо мной метрах в пяти начиналась лестница шириной метра четыре с массивными перилами и, никем не затоптанной, ярко-бордовой ковровой дорожкой. Создавалось впечатление, что по этой дорожке никто не ходит, хотя идти нужно было именно по ней. Лестница, одним маршем, вела на второй этаж.
    Я поднимался, удивлённо озираясь по сторонам: отделка стен, потолка, полов, ограждения самой лестницы — всё было выдержано в стиле античных времён древней Греции. Картины на стенах, скульптуры в углах, светильники, всё, куда бы ни падал взгляд, и даже растения на полу в горшках, было частью единого ансамбля эпохи героев Эллады.
    «Боже мой, — подумал я. — Они, наверное, тут ходят одетые как патриции? И я сейчас выгляжу, как плебей, а может и хуже».
    С этими мыслями я вернулся к инструкциям, вспоминая, что от лестницы я должен повернуть налево.
    Просторный зал, в котором стояло около десяти офисных столов уже ничем не напоминал древнюю Грецию. Он был в современном стиле самого высокого уровня. Почти за каждым столом, в строгих деловых костюмах, сидели сотрудники банка. Я подошёл к первому, на меня удивлённо, с вопросом в глазах, подняла голову женщина лет тридцати пяти. Я начал говорить первый:
    — Арина Бережная, — в тишине мой голос прозвучал как-то довольно громко.
    Тут же все сотрудники оторвались от дел и посмотрели на меня. Потом посмотрели в сторону молодой барышни, сидевший от меня стола через три. В её же сторону показала и та женщина, к которой я обратился.

 




комментарии | средняя оценка: -


новости | редакторы | авторы | форум | кино | добавить текст | правила | реклама | RSS

26.03.2024
Итальянского певца Pupo не пустят на фестиваль Бельгии из-за концерта в РФ
На сцене Государственного Кремлевского дворца 15 марта состоялся концерт «Большой бенефис Pupo. В кругу друзей» с участием известных российских артистов.
26.03.2024
Русский Прут. Красную армию не остановил даже «майор Половодье»
Гитлеровские войска от русских прикрывали не только грязь и бездорожье, но и шесть (!) рек — Горный Тикеч, Южный Буг, Днестр, Реут, Прут, Сирет. В течение месяца эти реки были одна за другой форсированы частями 2-го Украинского фронта.
25.03.2024
Кастинг на фильм про Жириновского возобновят из-за ареста Кологривого
Андрей Ковалев уточнил, что съемки фильма затормозились и скоро будет объявлен новый кастинг.