Книжный магазин «Knima»

Альманах Снежный Ком
Новости культуры, новости сайта Редакторы сайта Список авторов на Снежном Литературный форум Правила, законы, условности Опубликовать произведение


Просмотров: 449 Комментариев: 3 Рекомендации : 0   
Оценка: -

опубликовано: 2014-10-28
редактор: К. Санрин


Маруся | Роскошная Людмила Львовна | Рассказы | Проза |
версия для печати


Маруся
Роскошная Людмила Львовна

Маруся спешно расплела косу, расчесала гребнем русые волосы.
     — Сейчас уже девчата зайдут, а она еще не готова.
    Услышав звонкие голоса подружек, схватила узелок и выбежала за ворота.
   
    На праздник Ивана Купала перед заходом солнца девушки вместе шли в ржаное поле. Обходили посевы, ели сваренную накануне «обетную» кашу, напевая: «Роди, Боже, чисто жито, колосисто, ядристо!» Так издавна на селе задабривали урожай.
   
    Потом разбредались по лугу. Сплетали из желтых цветов купальные венки и, надев их на голову, собирались на большой лужайке над рекой. Там деревенские хлопцы уже развели огромный костер. Было темно, но пламя от костра освещало всю поляну и веселые лица молодежи. Искры яркими струйками улетали и таяли в синеющем небе. Взявшись за руки, девчата водили хороводы, пели народные песни, поглядывая на ребят, толпившихся в сторонке. А когда костер оседал, с визгом, весело хохоча, прыгали через него. Многие парни и девчата делали это вместе, держась крепко за руки, и все знали, пара состоялась и осенью будет свадьба. Маруся с надеждой поглядывала на Степана, но он веселился с друзьями, не обращая на нее внимания.
    После с раскрасневшимися лицами, гурьбой бежали на речку купаться. Девушки прятались от ребят за пригорком, сбрасывали с себя платьица, нагишом заходили в реку. Вставив в венки зажженную лучину, пускали их на воду. Каждая затаив дыхание следила за своим. Прибьет к берегу или парень выловит, девушка скоро выйдет замуж и будет счастлива. Если уплывет далеко, значит, ходить ей в девках еще год. Ну а если утонет…
   
    Маруся наблюдала, скрестив на груди руки. Увидела, как пущенный венок закрутился на месте, лучина погасла, и он скрылся под водою.
   
    Зареванная она вбежала в избу и кинулась к бабе Дуне, рассказывая про свою беду. Ласково сощурившись, бабка гладила шершавой рукой рассыпавшиеся по плечам русые волосы, приговаривая:
     — Ничего внученька, ложись спать. Раненько поутру я подниму тебя. Пойдешь росой умоешься, еще один веночек пустишь.
   
    До восхода солнца на крутом берегу, Маруся, собрав пригоршней росу, умылась. Надела на голову сплетенный венок, спустилась вниз к реке. Загадав желание, опустила на воду, стояла и смотрела, как течение подхватило и потянуло его вниз по реке.
    Босиком побежала по узкой дорожке, петляющей среди сочной травы. Свежий утренний ветерок приятно обдувал пылающие щеки, трепал кудряшки, обрамляющие высокий лоб. Тропинка спустилась в заросший бузиной овраг, резко повернув влево, уперлась в небольшую полянку на берегу. На деревянном мостке, опустив ноги по щиколотку в воду, сидел парень. Услышав приближающиеся шаги, оглянулся. От неожиданности девушка остановилась.
     — Степан?! — В ее глазах вспыхнули искорки радости и удивления, когда она увидела свой венок, уткнувшийся в его ноги.
   
    Поеживаясь от пронизывающего ветра, подняв воротник шинели, Маруся натянула цигейковую шапку на уши. Стоял март сорок третьего. Было еще холодно, но уже чувствовалось приближение весны. Снег растаял, лишь кое-где в низинах виднелись грязные сугробы. Сквозь прошлогоднюю листву пробивалась зеленая травка. С раннего утра ярко светило солнышко, сверкая в затаившихся в прогалинах лужицах, а ночью они замерзали, покрываясь белым налетом льда. Днем в посадках, разносилось веселое стрекотание воробьев. Запах весенней свежести опьянял, поднимал настроение, наполнял душу надеждой. Надеждой на скорое окончание войны!
   
    В армейский строй восемнадцатилетняя Мария встала в начале 1942 года. Из родной деревни в Тверской области ее направили на учебу в город Рыбинск, на курсы подготовки регулировщиц. После окончания курсов группу девушек сразу же перебросили на Юг России. Так она оказалась здесь в Ростовской области.
   
    В семь часов вечера Маруся заступила в ночное дежурство. Пост регулирования находился на восточной окраине поселка Матвеев — Курган, на развилке трассы Ростов-Донецк. В конце февраля этот поселок был освобожден от немцев и сейчас войска 28-й Армии Южного фронта перебрасывались для дальнейшего наступления на Запад.
   
    Дежурство было тяжелым, напряженным. С востока двигались колонны машин с пехотинцами. Кругом рев, гул движущейся техники. Люди, машины, орудия, подводы. Маруся была молодой регулировщицей, но уверенно размахивая флажками, указывала направления движения. Ведь за пробку на дороге можно было попасть под трибунал. Но страшнее всего бывало ночью в минуты затишья, когда она оставалась на дороге одна в кромешной темноте. Тогда невольно, стараясь отогнать от себя закрадывающийся в душу страх, ее мысли возвращались к жизни в то счастливое довоенное время.
   
    Маруся улыбнулась, вспомнив большие серые глаза Степана и то раннее июльское утро тридцать девятого. Берег реки и мокрый от воды венок в его сильных руках. Тогда ее счастью не было конца. Но оно было недолгим. Степан после окончания школы твердо решил поступать в танковое училище.
    Они сидели на завалинке за деревянным сараем, прижавшись, друг к другу.
     — А как же я? — спрашивала она почти шепотом, прильнув к его груди.
     — Ты же знаешь, сейчас время такое. Каждый парень хочет стать танкистом. И дядька Петро, мамкин брат, военный, мне советовал идти после десятилетки в училище. Почетно!
     — Ведь там учиться два года — робко возражала девушка.
     — Самое главное мы вместе! Он обнял ее за плечи, уткнувшись лицом в русые косы, закрученные на голове.
     — Вот выучусь, поженимся и будем всегда вместе. Ты только дождись меня!
   
   
    Маруся заморгала глазами боясь расплакаться. Стала ходить вдоль дороги, теребя от волнения скомканный платок. От Степана уже пять месяцев не было никаких вестей. Последнее письмецо было в сентябре сорок второго. Помятый листок лежал в нагрудном кармане гимнастерки. Она знала его наизусть, но очень любила перечитывать кривые строчки и разглядывать круглые буковки любимого, написанные карандашом.
     — Здравствуй дорогая Маруся! — шевеля губами, еле слышно повторяла текст письма. — Вот и перешли мы в наступление. Теперь погоним немцев до самой границы. Скоро, совсем скоро война закончится, и встретимся мы с тобой на нашей любимой завалинке. Обниму я тебя мою хорошую крепко и никогда больше никуда не отпущу. Береги себя…
   
    Девушка остановилась. Она уже не пыталась сдерживать горячие слезы, катившиеся по замерзшим щекам. Из сводок ей было известно, что прошлой осенью в районе Воронежа советские войска перешли в наступление. Там велись кровопролитные бои. Именно туда был переброшен 25-й танковый корпус, в котором воевал ее Степан.
   
    В ночь на шестнадцатое сентября сорок второго года танковая колонна ожидала приказа, притаившись за небольшим лесочком в нескольких километрах от города. Подсвечивая фонариком, Степан писал Марусе письмо...
    Было слышно, как шуршат падающие с деревьев пожелтевшие листья. Степан через открытый люк смотрел на звезды.
     — Какие яркие! Будто вовсе и нет войны!
    Он усмехнулся, вспомнив, как всего год назад, после окончания училища их с Василем Пономаренко отправляли на фронт. Наскоро заполнили формуляры, получили наручные часы, перочинный ножик, шелковый платочек для фильтрации и все. Так началась его война!
   
    Днем был тяжелый бой. Советские танки перешли в наступление, пытаясь овладеть пригородом Воронежа. Двигаясь снизу вверх по открытому пространству, они находились под прицельным огнем вражеской артиллерии.
   
    Т-34 мчался по пологому склону, стремительно набирая скорость. По танку как по наковальне в кузнице, грохали снаряды всех калибров. Степан напряженно следил, как механик-водитель никак не мог сквозь смотровую щель обнаружить, откуда ведется огонь противника. Наконец заметил вспышку выстрела недалеко от сбитого самолета ПО-2, увидев под маскировочной сетью пушку. Прицелился.
     — Огонь! — скомандовал Степан. Прозвучал выстрел осколочным снарядом и на месте пушки вырос огромный фонтан земли, рассыпавшейся на многие метры от цели.
   
    Целую неделю, безуспешно велись упорные бои. Тогда командованием было решено, направить 25-й танковый корпус в тыл врага.
    Ровно в полночь колонна возглавляемая танком Т-34 под командованием лейтенанта Степана Федорова двинулась по направлению к городу. Неподалеку от электростанции Придача, в полной темноте, почти на ощупь танки шли по каменной дамбе, покрытой полуметровым слоем воды. Справившись со сложной переправой, неожиданно и беспрепятственно ворвались в тыл с юга, в пригород Воронежа — Чижовку.
   
    Неожиданно танк подбросило. Горячий воздух от взрыва обжог Степану лицо. Мгновенно вспыхнула одежда. Огонь лизнул по глазам. И наступила кромешная тьма…
   
   
    Забрезжил рассвет. Медленно отступала ночная темнота, обнажая черную, напившуюся талой водой степную землю. Где то далеко на Западе громыхали снаряды. А на востоке все светлее становилось небо от поднимающихся из-за горизонта ярких лучей восходящего солнышка.
    Маруся потерла рукавичкой замерзший нос. Потопала на месте, разминая занемевшие ноги.
     — Скоро смена. Спать очень хочется. Вот приеду, похлебаю горячего супчика и под одеяло.
    Но смена не приехала ни в 7, ни в 8, ни в 9 часов.
     — Наверное, кто-то из девчат заболел — размышляла она, в который раз вышагивая отяжелевшими ногами вдоль дороги. Ефрейтор Казаков все жаловался, что не хватает регулировщиц.
     — Ничего до вечера продержусь! Не впервой. Еда, правда, закончилась, но вода еще есть. Где наша не пропадала! — подбадривала она себя.
    И снова показались вереницы машин груженных боевой техникой. А за ними колонна танков.
    Маруся радостно встречала их. Наши наступают!
    А потом со стороны Донецка медленно кряхтя, двигались колонны машин с раненными.
     — Как там? — кричала девушка водителям.
     — Воюем! — слышала в ответ.
     — Дай Бог! — шептала она, смахивая накатившуюся слезу.
    И опять тишина. Наклонившись к земле, увидела, выглядывающий из под земляного кома маленький, кучерявый чубчик какого-то растения. Сорвав его, понюхала.
     — Полынь! — Какой нежный и знакомый запах. Домом пахнет.
    Сердце заныло. На прошлой неделе получила от мамы письмо:
    «...ох, и тяжело нам было. Нашу хату заняли немцы. А мы с бабой Дуней и малым Шуркой переселились в коровник. Хорошо, хоть сена много припасли. А то б померзли. Корову нам оставили, чтоб немцам молоко доила, хоть Шурке молочка перепадает. Да мешок картошки в подпол спрятали. А тут недавно так испугались. Набил Шурка рогаткой воробьев. Я суп сварила. Бежала с этим супом через двор, споткнулась да нечаянно плеснула горячим немцу на руку. Даже сама не поняла, откуда он вдруг взялся. Пока он опомниться не успел, бросилась я бежать через огороды к старосте. Умоляла его помочь, объясняла, что не со зла я. Слава Богу, все обошлось, а то б перестреляли всех... "
   
   
     — Раз, два! Раз, два! — громко считала девушка, шагая строевым вдоль трассы. Смена опять не приехала. Придется продержаться до утра. Только б не заснуть.
    Тяжелым занавесом опустилась на землю темная ночь. Замерло все вокруг, притихло.
    В кустах послышался шорох.
     — А вдруг волки? — испугано посвятила фонарем. Вздохнула с облегчением. Просто обломилась сухая ветка и рухнула вниз. И опять тишина.
     — Нужно думать о приятном.
    Однажды на дежурстве Маруся увидела легковую машину без звездочек, двигающуюся в сторону передовой. Шофер, игнорируя все положенные сигналы, не остановился для проверки, даже скорости не сбавил. Маруся саданула мелкой очередью по колесам легковушки. Пришлось нарушителю остановиться. Из кабины выскочил разъяренный генерал и с потоком брани, накинулся на девушку. Пока шофер менял простреленное колесо, генерал, поостыв, записал имя и фамилию «зловредной» регулировщицы, номер войсковой части, фамилию командира. На следующий день перед строем командир части, в которой служила Маруся, объявил ей благодарность. За четкую службу! Строгое выполнение приказа! За бдительность! За то, что не спасовала перед генеральскими звездами!
   
   
     — Как хочется пить! — она вспомнила домашний квас. Целая кадушка всегда стояла у входа в погреб. Бывало, зачерпнешь ковшиком, а он такой ядреный невозможно пить, так горло царапает.
     — Сейчас конечно лучше бы чайку горячего, да вприкуску с сахарком — Маруся облизнула сухие губы. Я продержусь! Я сильная!
    Под утро ударил морозец, и когда на востоке посветлело небо, вся степь была покрыта белым инеем.
    Из последних сил девушка пыталась сделать несколько шагов, но промерзшие ноги не слушались, одеревенели. Она пристально всматривалась вдаль. И когда совсем уже расцвело, к горлу подступила тошнота, голова закружилась и девушка рухнула на землю.
    Очнувшись от пощечин, она открыла глаза и увидела встревоженное лицо ефрейтора Казакова.
     — Живая! Молодец! — улыбнулся он. За мужество представим к награде!
   
   
    На восточной окраине поселка Матвеев Курган в Ростовской области на развилке трассы Ростов — Донецк стоит памятник регулировщице Марусе. Стройная фигурка девушки в гимнастерке с поднятым в руке флажком уже много лет провожает и встречает проезжающие мимо машины.

 




комментарии | средняя оценка: -


новости | редакторы | авторы | форум | кино | добавить текст | правила | реклама | RSS

26.03.2024
Итальянского певца Pupo не пустят на фестиваль Бельгии из-за концерта в РФ
На сцене Государственного Кремлевского дворца 15 марта состоялся концерт «Большой бенефис Pupo. В кругу друзей» с участием известных российских артистов.
26.03.2024
Русский Прут. Красную армию не остановил даже «майор Половодье»
Гитлеровские войска от русских прикрывали не только грязь и бездорожье, но и шесть (!) рек — Горный Тикеч, Южный Буг, Днестр, Реут, Прут, Сирет. В течение месяца эти реки были одна за другой форсированы частями 2-го Украинского фронта.
25.03.2024
Кастинг на фильм про Жириновского возобновят из-за ареста Кологривого
Андрей Ковалев уточнил, что съемки фильма затормозились и скоро будет объявлен новый кастинг.