Книжный магазин «Knima»

Альманах Снежный Ком
Новости культуры, новости сайта Редакторы сайта Список авторов на Снежном Литературный форум Правила, законы, условности Опубликовать произведение


Просмотров: 38 Комментариев: 0 Рекомендации : 0   
Оценка: -

опубликовано: 2012-06-28
редактор: Олег Неустроев


Ведьмак | Владимир Гончаренко | Рассказы | Проза |
версия для печати


Ведьмак
Владимир Гончаренко

« — …У нас, в доме престарелых, хорошо… Дети? Сынок есть. Но ему пороблэно. Невестка сглазила. Она ведьма. Вчора ночью слышу: шкрэбэться в отдушнику. Пошептала молитву — пэреэстала….
    Була молода. Вдруг — в зеркале старуха….
    Ты, як в трамвай залазыш, всегда носок на руку надевай. И только тогда за поручни бэрысь. Шоб не сглазили...
    Каже: «Я змия», — и все в трамвае розступылыся. И вышла, где не положено…»
    (Из разговора на вокзале)
   
    Третью ночь подряд на посёлок лил холодный декабрьский дождь. Вдруг, осветив небо, в трубу одной из хат влетела молния. Когда громыхнуло, возле печки, в дверном проёме, возник Андреич, бывший счетовод шахты «Капитальная».
    Слегка разгладив сморщенное, как чернослив, лицо, он стал протискиваться между столом и телевизором, но засмотревшись на голую балерину Волочкову, запутался в каких-то нитках. Балансируя на одной ноге, ловил рукой опору…
    — Ой, ё…! Уже и тут кактусы…
    — Так. Рот закрой… — донеслось от комода.
    — Бу… бу… бу… — начал с пальцем во рту Андреич.
    — Меньше руками махать надо, как пропеллер…
    — Мила, ты бы, может, подержала б ей нитки? Уже к тумбочке привязывать додумалась.
    — Мы с ней не разговариваем.
    — Чем так балакать… — едва слышно промолвила старушка за столом, и ещё ниже к вязальным спицам склонила седую голову с гребешком в волосах.
    Ой, не могу… «Балакать»… За девяносто лет русский язык не выучила.
    — Мать, кому нужны эти варежки? А цветные носки на кого?.. На попугаев?..
    — Дерёвня Стрюково, шо ты хочешь… — съязвила невестка, — а ты куда разогнался?
    — На ведро! — он подтянул кальсоны и загорцевал…
    — Не кричи на меня! Проверь там, на щеколду закрыл? А то у Мерзлякова ночью плиту из кухни вывезли. На велосипеде…
    Заметив, что мать дрожащими руками, похожими на скрюченные куриные лапки, стала суетливо сматывать клубок, Андреич хотел что-то сказать, но было уже невозможно терпеть, и он затрусил на веранду.
    На обратном пути, не ожидая ответа, спросил:
    — Петли посчитать не нужно? Тогда я пошел.
    — Завтра не забудь в очередь на уголь записаться! Едите вы его по ночам, что ли…. Никакой экономии!.. — услышал вдогонку.
   
    — Ну вот, теперь попробуй, усни… — бурчал он, заделывая щели под одеялом.
    «За ночь по три раза вставать приходится. Надо к урологу в город ехать, когда из отпуска выйдет».
    За окном ветер, то и дело, сдувал булькающую струю с бочки на дырявое корыто. Андреичу вдруг представилось, что над домом, расставив ноги, стоит и сюркает кто-то огромный и могучий, как Янукович.
    В соседней комнате запищала, затем жалобно застонала, и наконец затихла тахта. Жена улеглась. Сразу вспомнилось, как ещё в советское время она собственным пышным телом, с помощью лишь одеяла, задавила кабана, который недорезанным выскользнул из-под мужиков и пугал всех. После того случая молодому счетоводу в профкоме шахты выделили льготную путевку в Крым.
    Потом Андреич ощутил запах тройного одеколона, — мать растирала немеющие руки. И опять, как солитёр в груди…. Сосёт, не отпускает…
    «Знает же, читал ей из книжки, что у меня слабый тип нервной системы…. Отсюда и раздражительность…. Не надо быть такой безответной. Никакой гордости…»
    Андреич вспомнил услышанное ненароком в огороде: как мать на меже униженно просила соседа, будто для неё, сорвать одиноко висевшее, уже прихваченное морозом, яблочко.
    «Чего они не поделили?.. Каждая мать была ж невесткой…. А каждая невестка ма…»
    Сон пришел как всегда, неожиданно.
   
    В предрассветной мгле под бетонным козырьком автобусной остановки кто-то уже сидел. Не подходя близко, Андреич долго всматривался:
    — Чи кенгуру?..
    Когда странное существо по-собачьи показало язык, он подумал: «Уже и у нас чупакабры появились», и тормознул на пустынной трассе техпомощь.
    Забравшись в фургон ЗИСа, он тут же попытался выпрыгнуть обратно, но дверь с зарешеченным окошком не поддавалась. Мелькнуло: «Только бы не набросились сзади». С ужасом озираясь, как будто сдаваясь в плен, он по-зэковски опустился на корточки. Заискивающее «здрасьте» повисло в воздухе, пахнущем отделением милиции. На нарах его пока не заметили — там шла игра в Очко.
    «На меня», — подумал Андреич и поклонился привинченному к полу креслу, где лежал кто-то, может уже не живой, накрытый кучей тряпья. Такое, с ремнями на подлокотниках, он видел или в операционной, или в женском кабинете поликлиники, куда заглядывал, по ошибке.
    Здесь, в этой скрипящей на ухабах клетке, всё было черно-белым, как в страшном кино. На оббитом жестью верстаке бликовали слесарные тиски. Под ними колыхалась, оставляя тёмные подтёки, кровавого цвета небольшая лужица. На стене, рядом с массивным шахтным телефоном, висел плакат «Родина-мать зовёт». Андреича поразило сходство женщины на нём со старым портретом матери.
    Чувствуя, что начинают путаться мысли, он приложил голову к холодным прутьям решётки. Сквозь запотевшее стекло смотрел, как за их машиной повсюду следует небольшой колёсный экскаватор. Странно, но он сразу воспринял агрегат, как живое существо, не слишком удивившись отсутствию водителя.
    Работающий на ходу ковш, как обрубок гигантской руки, пытался схватить ускользающую в тумане добычу, — «Так вот откуда этот скрежет…».
   
    «Слева лесополоса, справа водонапорная башня…. Сейчас будет лесной склад…»
    Андреич не верил своим глазам…. На месте железобетонного забора склада стоял другой, сбитый из трёхметровых, почерневших от времени досок. Проехали мимо двух бараков для рабочих, которые снесли ещё в шестидесятых…
    Он резко обернулся.
    В кресле поднимался, как панночка в гробу, и смотрел прямо сквозь него широко раскрытыми глазами кто-то большой, в добротном костюме и при галстуке. Андреич не сразу узнал бывшего мясника с городского рынка, по кличке Забойщик, которого видел раньше только в колпаке и фартуке.
    Неожиданно раздался голос Левитана:
    — Доброе утро, товарищи! Московское время — шесть часов…. И сразу запел Стас Михайлов. Вверху на нарах чокнулись кружками:
    — Ну, дай Бог!
    — Дай Бог!
    — Даю… — тут же пробасили с кресла.
    «Если угостят, выпью сто грамм. Не в рот же мне доктор заглядывать будет…»
    Ноги от долгого сидения на корточках онемели, и он начал попеременно выставлять вперёд то одну, затёкшую, то другую. Менял их всё быстрее и быстрее…
    Когда зазвучало: «Эх, яблочко, куда ты катишься…», это стало походить на матросский танец.
    — Во даёт мужик!.. Вот это по нашему… — на нарах бросили карты и покатывались со смеху. Даже Забойщик хлопал в такт и был в восторге.
    — Ой, не могу больше… — умоляюще выдохнул Андреич, то улыбаясь, то корчась от боли.
    — А ну, братан, сбацай цыганочку, с выходом!..
    Пока доехали до первого объекта, он станцевал им ещё Летку-енку и Семь-сорок, с импровизацией.
   
    Сначала снесли городской туалет, — Забойщик сказал, что там буква «М» перевёрнута. Затем рушили Третий, лишний микрорайон.
    «Такой маленький, а какой сильный…», — дивился Андреич экскаватору, слегка завидуя. Получив амбарную книгу, он аккуратно вписывал туда фамилии, номера, составлял доверенности…. На микрорайоне №2 делал перекличку жителей.
    Забойщик, в красивом костюме сборной Украины, сам возглавлял цепочку стариков на занятиях по психо-физподготовке.
    — Раз-два, раз-два, раз-два… — гуськом они сделали круг трусцой по баскетбольной площадке, огороженной сеткой Рабица.
    «Он ещё и педагог…», — уважительно подумал Андреич.
    Во время весёлых ролевых игр ему показался знакомым почти девичий силуэт в мешковатом пальто и по-старушечьи завязанном платке. Она тоже его узнала и весело помахала рукой:
    — Сынку, иды до нас! Тут як в раю!
    За сеткой, бородатый дворник с метлой, проходя мимо, одним уголком рта, без помощи губ и интонации, тихонько прогудел:
    — Это концлагерь…
   
    Пока ехали на микрорайон №1, Андреич пытался вспомнить, каким образом его смогли уговорить на это дело? «Таки угостили?.. Загипнотизировали?.. Пытали?.. Вспомнил! — директор из-под земли позвонил!..». Затем, там же, в кабине, прикорнул.
   
    Ему снилось, что небо, наконец-то, очистилось и наполнилось волшебным утренним светом. Пахло сиренью.
    «Этого не может быть!..» — Мам, смотри, смотри! Летучий голландец! Ты видишь?..
    — Бачу Витя, Бачу сынок…
    Над ними величественно, будто облако, проплывал невиданный корабль, чуть не задевая днищем верхушки старых тополей. Там шла своя жизнь: кто-то вытряхивал бельё из настежь распахнутого окна надстройки, кто-то поливал из лейки цветы на балкончике…. На небольшой палубе, облокотившись на поручни и беззвучно беседуя, вниз смотрели мужчина и женщина.
    — Мам, они нас не видят…. Смотрят, — и не видят. Может, мы не существуем?..
    — Существуем, сынку, ты ж бачиш…
   
    — Вставай, Виктор Андреевич, вставай… — его осторожно тряс за плечо Забойщик, — люди на площади собрались. Как говорится — пора.
    Там, кто-то услужливо подал ему в руки рупор.
    — ЛЮби друзи! — как по писанному пошёл Андреич, — поздравляю вас с началом долгожданной жилищно-социальной реформы! Те, кому исполнилось восемьдесят лет, записываются вне очереди! Полное государственное обеспечение с капитализацией жизни! Повторяю!.. — он повысил голос, чтобы заглушить собачий лай и…. Окончательно проснулся.
   
    Гавкал даже полу-глухой Сирко. Сунув ноги в холодные шлёпанцы, Андреич проковылял к окну. Небу уже нечем было плакать. Лежал туман, а в тумане по улице кралась техпомощь. За ней, огрызаясь на собак, двигался экскаватор.
    Фургон поравнялся с окном и Андреич, рассмотрев в кабине прилипшее к стеклу лицо, спрятался за портьеру, — «Наверное, дождь смыл номер на калитке. Может, не найдут…».
   
    Когда они проехали, он на полусогнутых ногах, стараясь не наступать на скрипучие половицы, пробрался к детской кровати в проходной комнате. Печка вытухла, и его бросало в дрожь.
    Мать спала, прижавшись всем тельцем к ещё тёплой грубе. На всякий случай прислушался… — живая. Есть ещё несколько минут, пока они доедут до тупика в конце улицы, и вернутся. Постоял, глядя на воротник сорочки с латкой, пришитой непослушными пальцами…. Хотел накрыть оголившееся плечо халатом, но побоялся, что разбудит раньше времени.
   
    Затем решительно смахнул слезу, поднял лежащий на боку полупустой флакон тройного одеколона, — «Пригодится ей там…», — и осторожно, ногой задвинул жёлтый -голубой, с черными полосками трезуба, недовязанный носок подальше под кровать.2012 г.2012 г.2012 г.

2012 г.

 




комментарии | средняя оценка: -


новости | редакторы | авторы | форум | кино | добавить текст | правила | реклама | RSS

26.03.2024
Итальянского певца Pupo не пустят на фестиваль Бельгии из-за концерта в РФ
На сцене Государственного Кремлевского дворца 15 марта состоялся концерт «Большой бенефис Pupo. В кругу друзей» с участием известных российских артистов.
26.03.2024
Русский Прут. Красную армию не остановил даже «майор Половодье»
Гитлеровские войска от русских прикрывали не только грязь и бездорожье, но и шесть (!) рек — Горный Тикеч, Южный Буг, Днестр, Реут, Прут, Сирет. В течение месяца эти реки были одна за другой форсированы частями 2-го Украинского фронта.
25.03.2024
Кастинг на фильм про Жириновского возобновят из-за ареста Кологривого
Андрей Ковалев уточнил, что съемки фильма затормозились и скоро будет объявлен новый кастинг.