Юкио Мисима Звук воды в переводе Е. Байбиковой
«Элементы эмоций — это слова»
Это было первое знакомство с Юкио Мисима. Второе — в целом с японской прозой. Пионером для меня был Мураками с его «Норвежским лесом». Но это — совершенно другая история… Хотя, мне кажется, что у них явно есть что-то общее, отличающее в целом японскую литературу от европейской.
Семь рассказов 1954-1955гг «Азбука классики» объединила мягкой обложкой с репродукцией гравюры Куниеши и любимым многими карманным форматом в сборник «Звук воды». Объединить их можно было только с определенной степенью условности. Пять последних рассказов действительно входили в один сборник, который носил название одного из них — «Мальчик, который пишет стихи». Они действительно имеют определенную связь между собой, хотя, из-за впечатлений от первых рассказов, написанных годом раньше и представляющих собой совершенную солянку, уловить ее сложно. Впрочем, скорее всего, издатели не задавались целью обеспечить читателя целостным восприятием сборника, а хотели просто ознакомить нас с творчеством этого автора. …
Первое что бросается в глаза — поэтичность названий: «Комната, запертая на ключ», «Звук воды», «Душа гор», «Пионы», «Мальчик, который пишет стихи»… Только «Выставку» и «Торгового человека» можно заподозрить в чем-то бытовом. Вторая деталь, которая на фоне этой поэтичности просто режет, — стиль. Небритый… неотшлифованный… Как топором рублено. Каждое слово — как нетесаная чурка. И вся проза — как игра в городки. В «Комнате» и «Звуке» — швырки сильнее, без расчета нужного усилия, просто со всей дури — как еще в цель попадает — непонятно… Дальше — более взвешенная игра. Более «ювелирная», если можно применить такой эпитет к Мисиме. Но еще не известно, что больше захватывает: несдерживаемая самобытная сила или же расчетливость мастера… Через полторы-две страницы глаза привыкают… Начинаешь улавливать смысл происходящего. Начинаешь воспринимать все, как четкую слаженную игру, а не бездумное метание палок. Начинаешь получать удовольствие от самого текста, смаковать эти четкие и простые фразы. Проза в стиле минимализма.
Еще одна особенность Мисимы — интригующие детали. Идет ровное гладкое полотно повествования, и тут, раз — бугорок — слово, подробность или образ — это цепляет внимание и заставляет стать соавтором… начинаешь домысливать, додумывать, дорисовывать, строить какие-то примыкающие сюжеты, создавать новые образы. Мисима так искусно рассыпает эти детали по повествованию, что они его ни к чему не обязывают. Получается, что в комнате развешено несколько ружей. Развешены они общем-то для антуражу, и все бы ничего, но мы знаем, что должен произойти выстрел. Из какого ружья — неизвестно. А может из всех сразу. И мы, на всякий случай, во избежание неожиданностей, мысленно заряжаем каждое. И потом действительно раздается выстрел. Он может быть произведен одним из висящих ружей, револьвером, который лежал в столе, и мы его не заметили, или же вообще где-то за окном. Но мы-то уже морально готовы к тому, что каждое из ружей может выстрелить, и про себя прокручиваем все эти выстрелы. И это добавляет остроты ощущений. Нужно отдать должное Мисиме — выстрел звучит всегда. Иногда просто звучит он за стеной.
О чем эти рассказы? Скорее о чувствах и ситуациях, чем о человеке. Герои Мисимы бесцветны. Автор делает несколько уверенных штрихов, для общей обрисовки характера, а остальное предоставляет читателю. Достаточно подробно даны ситуации. С экскурсом в прошлое, с подробностями. Чувства преподносятся скорее ситуацией, чем героем. Они не принадлежат какому-то герою, и не рассматриваются в контексте его характера… У Мисимы чувства и эмоции это нечто абстрактное. Нечто витающее в воздухе, принадлежащее атмосфере этой комнаты, сада, леса, монастыря, принадлежащее в этот конкретный миг этой конкретной ситуации и, по сути, не имеющее ничего общего с героем. Отсюда — ненужность глубоких психологических образов.
Отношение автора к понятию личности, хорошо отражено, на примере своей, в рассказе «Выставка». По сути никакой целостной личности не существует. Какой психологизм, если это только произвольное сочетание эмоций и ситуаций?! Если мы все постоянно пытаемся доказать себе свое бытие, какими-то глупыми рассуждениями, планами… «Главное не забыть…» — мы все как нерожденные герои чьей-то книги. Нам только и успели, что дать имя: характеры не выписаны, сюжет не проработан… Единственная разница: герой Мисимы понимает, что он не существует, и что в какой-то степени не существует всех окружающих, а мы — нет.
Но при всей непрописанности образов, каждый герой Мисимы вызывает такую бурю эмоций, что просто уносит из реальности. Молодой человек, предпочитающий женщин бальзаковского возраста, воспылавший страстью к девятилетней девочки и от этого мучимый странными кошмарами; смертельно больная девушка, которая не может умереть не увидев смерти отца; нерожденный герой, осознающий свое небытие и вседозволенность, но вместе с тем и бессмысленность любого действия; потомственный лесник, предающий свой лес; отставной полковник, создавший цветочный монумент своим преступлениям; мальчик, отрицающий сами чувства, ради знания о них и вдохновения; торговый человек, удовлетворяющий чужое любопытство и не имеющий своего… каждый герой вызывает в душе взрыв возмущения, но возмущения не равного противостоянию, а равного неравнодушию.
Обращает на себя внимание язык символов, используемый Мисимой. Воспринимается он только на уровне чувств, каких-то смутных ассоциаций… Очень сложно объяснить рационально, почему именно звук воды стал решающим в одноименном рассказе, почему чай и сладости непременный атрибут запертой на ключ комнаты, почему мальчику, который пишет стихи, непременно нужно стать Гете, а не Шиллером и пр.
В общем — у Мисимы действительно — каждое слово — это элемент эмоций. Складываюсь в причудливые сочетания, они дают неподражаемый эффект.
В заключение сборника, после рассказов, издатели поместили пьесу в стиле театра Но. На сколько я поняла — осовремененный Мисимой вариант классической японской пьесы. «Ее высочество Аои». Кроме того, что третий день нахожусь под впечатлением — пребываю в эстетическом экстазе — мне сказать нечего. О ней, наверное, вообще нельзя говорить, и наверное, смотреть тоже не стоит… Читать, закрывать глаза и уносится далеко от окружающей действительности, а потом, вспоминая это путешествие, еще долго задыхаясь от восторга плакать… 2008-08-06
Солнце |
snapshot